Катерина Ковалева

Была вчера на экскурсии по Центральному телеграфу. Пошла, чтобы залезть на чердак и посмотреть на часы (и залезла), но рассказ о собственно телеграфе оказался круче всего.

История здания полностью в духе эпохи. Большевики хотели построить лучший в мире телеграф — и чтобы с первого взгляда это было всем понятно. Сначала конкурс на строительство выиграл кто надо, но выигравший проект показался подозрительно конструктивистским, поэтому его перепоручили Ивану Ивановичу Рербергу, не замеченному в симпатиях к конструктивизму. Он это здание и построил. Строить надо было не в чистом поле, а уже на имеющемся фундаменте, у которого был уже один этаж. Надо же, я столько лет ходила мимо этого места и никогда не замечала, что первый этаж слегка не такой, как все остальные. Здание получилось отличное со всех точек зрения, было понятно, что оно на века, поэтому архитектора затравили свои же товарищи по цеху. Некоторым, знаете ли, для этого никакая советская власть не нужна.
( Read more... )

Напомню на всякий случай, что у меня есть инстаграм:
https://www.instagram.com/danetdanet/

Там не так пафосно как здесь, все больше куры, гуси и цветы.

Новый номер «Логоса» посвящен досугу и праздности, а заодно и лени. Это очень крутая тема, потому что сейчас труд, досуг и праздность бегают по кругу и кусают друг друга за хвост, а лень стоит в стороне и думает, куда бы примкнуть.

Номер открывается диалогом постмарксиста и микросоциолога, которые собрались, чтобы вынести нам мозг. Выносят они его точечно, постоянно вращая проблему, чтобы мы могли насладиться зрелищем. А зрелище достойное. Люди выпали из ситуации, когда гудок определял начало и конец работы. Взамен они получили пористую занятость, когда работа проникает в личное время и наоборот. Казалось бы, мы просто вернулись к доиндустриальному состоянию, когда никаких гудков не было, но вернулись мы не с пустыми руками. Праздность по-прежнему осталась осуждаемым концептом (труд же превыше всего, вы что?), но зато гордо поднял голову досуг.
( Read more... )

На Гоголевском бульваре даже лучше, чем на Тверском, потому что можно не только смотреть, но и самим участвовать. Самая длинная очередь стояла, чтобы стрелять из лука, две поменьше — стрелять из пистолета и махать мечом, и маленькая толпа — вокруг каллиграфии. Человек с бородой показывал печатные и скорописные шрифты и сурово говорил маленькому Саше: «Если бы ты слушал меня внимательней, у тебя получилось бы лучше». У него самого получалось невообразимо хорошо.

( 6 фотографий... )

Наконец-то я доехала до Сочи. Я должна была туда ехать в 1991 году с делегацией английских шахтеров. Это была такая же авантюра, как потом с канадскими лесорубами, только еще хуже. Сначала мы должны были возить их по Москве, а потом уже двигаться в Сочи. Я успела выучить все про Кремль по интуристовской тетрадке, приступила к сочинскому ботаническому саду, но тут что-то пошло не так. То ли шахтеры не приехали, то ли мой моральный облик подкачал, короче, поездка не состоялась. А потом повода не было.

И вот Сочи.
( Read more... )

Ходила сегодня на экскурсию по местам скопления современной архитектуры. Это опять Москва глазами инженера, да. Вообще-то я собиралась пойти в Лужники, но в ФБ была такая буря возмущения вокруг этой экскурсии, что я поняла — надо идти. Если пафосная общественность против, то я немедленно за. Возмущались люди примерно так: «как вы смеете говорить, что в Москве есть что-то хорошее из нового, все хорошее всегда старое, гори огнем постмодернизм».

Экскурсия очень прикольно организована и напоминает обход грибов в лесу. Грибы растут где хотят и как могут. Никакой общей линии не наблюдается, потому что очень много разнонаправленных движений. Айрат сказал дивную фразу: «Чтобы полюбить современную архитектуру, надо представить, что уже прошло 100 лет». Тогда можно начать вычленять какой-то смысл. Раньше, между прочим, было все то же самое, просто все плохое или уже снесли, или научились игнорировать.
( Read more... )

Была на экскурсии про передвижку домов с «Москвой глазами инженера». Очень здорово! И это самая инженерная экскурсия из тех, что я была. Теперь я знаю, как выглядит рандбалка.

Переездами зданий занимались люди очень смелые. Вот Аристотель Фиораванти. Перевез колокольню в Болонье, а потом приехал к нам и построил Успенский собор. Фиораванти перевез колокольню в середине XV века, и толком неизвестно, как он это делал.

Зато про современные переезды известно все. Нашим богом переездов был Эммануил Матвеевич Гендель. Это он перевез почти всю Тверскую и еще много чего.
( Read more... )

Друзья меня пинают, что я бросила свой инстаграм. У меня нет уверенности, что я его возобновлю,  но у меня есть другой вариант.

Есть инстаграм моей дочери. Она выкладывает туда свои работы, и там иногда есть я.

Мне очень нравится, то что она делает. Можно было бы сказать, что это не потому, что это моя дочь, а потому что красиво и бла-бла-бла. Но нет. И поэтому тоже.

https://www.instagram.com/photos_by_olesya/

Дочь приехала из конного похода. Нарассказывала интересного.

Почему у нас лошадям не подходят седла. Оказывается, когда Советский Союз был маленьким, у нас было три вида седел пяти размеров. Итого пятнадцать на все случаи жизни. Но в середине жизни Советского Союза некий оптимизатор решил, что столько не нужно, пусть седло будет одно. И стало одно седло. И оно всем не подходит. Это, конечно, не касается Москвы и Петербурга, у нас все есть — и для выездки, и для скачек, и для прогулок, и все, что угодно. Но для массового рынка седло только одно, потому что все исключения стоят непомерных денег.

Что лошади для скачек — особенные. Оказывается, у лошади есть инстинкт — отвечать давлением на давление. Обычных лошадей от этого отучают, потому что если этого не сделать, попытка воздействовать на лошадь закончится тем, что лошадь тебя раздавит, потому что будет давить в ответ. С лошадьми для скачек все ровно наоборот. Им этот инстинкт не подавляют. И поэтому чем больше жокей тянет на себя поводья, тем сильнее лошадь рвется вперед. Если рвется достаточно сильно, то побеждает. У этого свойства есть побочный эффект: скаковую лошадь невозможно остановить натяжением поводьев на себя. И поэтому любые скачки заканчиваются тем, что лошади еще какое-то время несутся вперед — прямо или по кругу.

Еще удивительное. На одном из выездов они встретили местного жителя с двумя минихорсами и жеребенком. Минихорсы и так размером с собаку, а жеребенок еще меньше. На них никто не ездит, они исключительно для общения. Башкирские лошади и сами некрупные, но тут и они изумились. Подошли знакомиться. Обнюхали своих мелких родственников, но за своих так и не сочли. Двинулись дальше в недоумении, а жеребенка напоследок укусили. А чего он такой мелкий? Это неправильно.

( Смотреть на башкирских лошадей... )

В комплект к замечательным "Снобам" Феллоуза прочитала его же "Белгравию".  Про "Снобов" потом отдельно напишу (уже написала), а про "Белгравию" не буду, потому что она сильно хуже. Какая-то она более искусственная что ли.

Но вот я что вспомнила. У Карен Кнорр есть дивная серия "Белгравия" ровно про тот самый район с его обитателями. Она была там почти своей, поскольку жила там вместе с родителями — не с детства, но достаточно долго, чтобы получить возможность снимать героев внутри этих домов и собирать их реальные цитаты. Серия очень ироничная, но все равно сделана с большой симпатией к героям. Как-то они радовали автора своими замутами. Это особенно хорошо понимаешь, когда видишь продолжение серии — «Джентельмены» и «Леди», которые были сняты через 2 и 20 лет соответственно. Видно, что к этому моменту Кнорр их совсем разлюбила. Кадр все тот же, стилистика соответствует, а иронии уже нет, осталась насмешка. Это понимаешь, когда смотришь на все серии одновременно — их обычно так и выставляют. Я на ее выставку попала случайно, и сначала понять не могла, почему мне так нравятся одни фотографии, и так ломает на других, а потом обнаружила годы и названия серий и сразу стало все ясно.

Вот нельзя сделать хорошо людей, которых ты больше не любишь.

"Белгравия"

( Две фотографии серии... )