Катерина Ковалева

Вчера Артем Рондарев рассказывал о даме, которая в очереди в Магнолию, вела себя как в личном спа-салоне, нарушая все неписаные правила перемещения и скорости телодвижений. Я удивляюсь, как такие люди выживают, их же постоянно лупит коллективной ненавистью.

( Собсно история... )
И это при том, что Москва неплохо умеет пережевывать свежеприбывших. Вот в начале лета к нам прибыл еще один Волгоград, и в метро стало невозможно входить в вагоны, потому что нарисовалась Латинская Америка, когда люди просто ломятся вперед. Я думала, мы все умрем. Однако наступила осень, и все утряслось. Если нет форс-мажора, все нормально впускают и выпускают друг друга.

Но некоторых городу переварить не удается. Они яростно игнорируют контекст.

А Волгоградом теперь называется один миллион человек. Мне нравится такое определение, сразу понимаешь масштаб.

Амазон читает мой журнал вместе со мной. Не успели мы с френдом обсудить деструктивные стратегии поведения, и в том числе знаменитую «be nice», как Амазон мне подсунул книгу Not Nice by Dr.Aziz Gazipura.

Книга хороша тем, что собирает в одном месте все последствия этой стратегии и дает практические рекомендации по ее модификации.

Что такое be nice? Это бесконечный квест по угадыванию чужих желаний и стремление их удовлетворить. При полном отказе от собственных желаний. Такое хорошо практиковать святым, которые со всем на свете окей. Но обычных людей эта стратегия убивает.
( Read more... )

Книга Dying for a paycheck by Jeffrey Pfeffer оказалась очень скучной. Она наполовину состоит из выкладок, как офисная работа вредит здоровью, и эти выкладки я уже сто раз видела. Хорошие и плохие парни все те же. Хорошие — это лидеры бирюзового списка Google и Patagonia, плохие — Amazon и GE.

Тем не менее, в ней достаточно светлых мыслей, чтобы не сожалеть о потраченном времени. Там, например, дана очень четкая формулировка, что именно убивает человека — низкий контроль за собственной деятельностью. Под низким уровнем контроля понимается ситуация, когда сотрудник не понимает, что ему надо делать, чтобы начальство было довольно, работа считалась качественной, а доходы росли. Автор пишет, что лишение человека этого контроля лишает его эволюционного преимущества! Вот это было сильно. Человек ведь потому и преуспел, что умел связывать причины и следствия.

( Read more... )

Интересное студенческое исследование жизни московского «Шанхая» — гаражного комплекса «Стрела»: http://fomlabs.ru/material/Vnutrennij-Shanhaj Еще одна попытка разработать логику исследования и язык описания того, что нас тут окружает. Поскольку логика и язык в процессе формирования, результаты изложены довольно хаотично, но все равно это очень увлекательно.

Нижеследующий абзац о конфликтах великолепно подойдет не только отношениям между гетто и основным городом, но и между профессиональными сообществами и компаниями. Я сама нахожусь в таком сообществе, и внутри у нас гемайншафт, а снаружи — гезельшафт, и поэтому никакой пользы из усиления юридического сектора мы вынести не можем. Для урегулирования конфликтов такого типа нужны совершенно другие практики. В данный момент мы регулируем их устойчивыми личными отношениями, и это не может не ограничивать возможности сотрудничества. Но прикольно знать, как это называется.

Исследователи о конфликтах: «Среди интерпретаторов Тённиса есть в том числе Вебер, который говорит, что наиболее чистый конфликт возникает там, где сталкиваются гезельшафтная и гемайншафтная воли. Конфликты внутри гемайншафта уравновешиваются общими ценностями, внутри гезельшафта – договорами, судом и так далее. А конфликты на стыке не могут решиться ни так, ни так, решение в любом случае будет насилием, навязыванием своей воли».

А здесь можно посмотреть на фотографии того самого Шанхая https://www.msk.kp.ru/daily/26392/3269446/ и подивиться его размеру. Съемка проводилась, похоже, до начала сноса.

Есть идеальная схема разрешения конфликтов. Она предполагает, что все участники конфликта, пусть два, не будем усложнять, входят в конфликт, с пониманием своих интересов и возможностью их выразить, и при этом они в курсе, что у другой стороны есть собственные интересы.

Что они делают? Сначала уточняют, где разошлись во мнениях, а потом думают, что предпринять. Это может продолжаться достаточно долго, причем иногда первая фаза длиннее второй. Бывает смешно, когда выясняется, что конфликт возник на почве разницы терминологий. И одну и ту же вещь люди называли разными словами. В этом случае никаких дальнейших действий не нужно, конфликт тут же и заканчивается. Но если дело не только в этом, начинается поиск решения. В идеале они находят такое решение, где полностью соблюдены интересы обоих. Когда это возможно? Когда находятся варианты, которых сразу не увидели. Ценность его в том, что обе стороны добровольно отрабатывают максимум возможного. Нам, помешанным на власти, поверить в такое трудно, но вообще это хорошо.

Итак, это абсолютно реальная возможность. Но к ней невозможно прийти, если вы находитесь внутри высокого контекста.

( Пример конфликта внутри высокого контекста... )